"А хто ты такой?"

Игорь Алимов. Пластилиновая жизнь. Арторикс: Двуллер. - СПб.: Азбука-классика, 2003. - 256 с.

Именно такая литература и должна была появиться в эпоху, когда Запад, наконец, осознал, что загадочная русская душа вовсе не наглухо защелкнута в капканных челюстях двух вечных вопросов – "Что делать?" и "Кто виноват?".

Эти вопросы загадочной русской душе блистательно удалось отправить на экспорт. Или сдать в аренду? Не суть важно. Сами-то мы с ними более-менее разобрались.

Что делать? Да ни фига.

Кто виноват? Да по фигу.

Главное, чтобы на Западе продолжали по инерции думать, что нас вся эта ерунда по-прежнему интересует.

Плюс, конечно, самый главный вопрос, который был с нами всегда, а на "той стороне" прозвучал громко и актуально только с приходом нового российского президента: "А хто ты такой?"

В этом смысле дебютная (в некотором смысле) книга Игоря Алимова – настоящий культурный манифест, написанный о России, для России, на русском языке, но, к счастью, не в российских понятиях. Я даже рискну сказать – не по российским понятиям. Потому что главное в этой книге – четкое и недвусмысленное понимание того, кто есть ху.

Помимо основного, понятие ху имеет множество историко-культурологических толкований, большинство из которых доступны во всех нюансах только специалистам. Алимов таким специалистом, несомненно, является. Странно было бы подозревать в недостаточной компетентности человека, который гордо носит титулы директора Центра "Петербургское Востоковедение", старшего научного сотрудника Кунсткамеры, кандидата исторических наук и является просто-таки настоящим китаеведом со всеми вытекающими. И, конечно, не забудем, что Алимов был удостоен чести консультировать перевод "Евразийской симфонии" Хольма Ван Зайчика, а это тоже, что ни говорите, статусу не вредит.

Итак, к вопросу о ху. Хотя действие "Пластилиновой жизни" разворачивается не в Китае (равно как и ни в одной из других известных нам стран), весь роман посвящен прояснению и осмыслению именно китайского учения о самоотождествлении с ху. Возможно, это обусловлено резко возросшей актуальностью этого учения (вспомним о недавнем назначении товарища Ху Цзиньтао на должность Генерального секретаря КПК, каковое обстоятельство никак не могло пройти мимо профессионального китаеведа). В то же время Алимов поставил себя в достаточно жесткие рамки, совершенно отказавшись от прямого упоминания о ху в тексте романа и ограничиваясь лишь метафорическими замаскированными метками, которые, тем не менее, позволяют читателю, способному погрузиться в подкожные глубины произведения, найти путь к истине. Автор также предусмотрительно избавил себя от обвинений в сиюминутности и политической ангажированности, для верности перенеся действие романа в обобщенный антураж комикса-вестерна.

Двусторонность, диалектическая неодномерность "Пластилиновой жизни" подчеркивается и жанровым определением книги. "Двуллер" – это не просто "недотриллер". "Двуллер" – это жанровая синкретичность, которая позволяет автору (рецензенту, читателю) без чуждых им догматических ограничений формировать свободную художественную реальность, комбинируя любые элементы мировой культуры, неосторожно оказавшиеся в пределах доступного нам интеллектуального пространства.

Тем самым книге придается определенная транскультурность, которая позволяет обобщить проблему осознания ху на материале современного и традиционного западничества, которое давно уже стало почти официальной идеологией России. Описанный подход дал автору прекрасные возможности для решения вынесенного в заголовок рецензии основного вопроса современности. Ибо, как известно, история России вполне доказала: наш народ, хотя и склонный по внутреннему складу к чисто даосскому недеянию, способен отстоять свою самоидентификацию теми же методами, которые активно применяют герои "Пластилиновой жизни".

А именно:

• верность любимому пиву (здесь могла бы быть ваша реклама!) как способность фундаментализировать и зацементировать менталитет;
• приверженность демократическим ценностям ("все пули равны, но моя, извините, вылетела раньше") при полной невозможности им следовать;
• самоутверждение как наилучший путь к наиболее полному самоотождествлению с ху ("тигр не нуждается в документах, подтверждающих его статус, ибо поведение тигра и есть его статус");
• трезвый (несмотря на пиво) подход к сверхактуальной проблеме распространения политкорректности на все сферы жизни ("есть два типа людей, мой друг – те, у кого, заряжен револьвер, и те, кто копает...");
• презрение к любым попыткам фальсификации реальности ("не читайте до обеда советских газет"), включая попытки создания полностью человекоподобных роботов и политических деятелей;
• и, конечно, способность уверенно и без запинки находить убедительный ответ (каждый раз новый) на все три больных вопроса современности.

Включая основной.

Материал написан в июле 2003 года для журнала "ПитерBook".